Пока ты стирала, варила, рожала
И тряпкой стелилась чтоб он не ушел,
Я подобрала то что плохо лежало
И встало оно навсегда хорошо.
К гадалке не стоит - все просто и ясно -
Мужчинам еда лишь от скуки нужна,
И дети орущие, соски, коляски,
И в тряпках-замызганных дура-жена.
Их тянет на длинные красные ногти,
На стройные ноги в ажурных чулках.
И хочется им очутиться напротив
Предлог для свидания взяв с потолка.
Не плачь - я пошлю тебе почтой носочки
На светлую память, а он - не подлец.
Ты в зеркало глянь, как прочтешь эти строчки
И голую правду узри наконец!

Я увезу тебя на две недели,
И в звуке волн поющих из окна
Я буду целовать тебя в постели
И иногда, возможно, не одна.
Коснувшись ласково губами мочки,
Спускаясь медленной тропою вниз,
Зажгу пожаром трепет каждой точки
И стонам выполню любой каприз.
В плывущих струях золотой джакузи,
Покрыв поверхность лепестками роз,
Тебе я подарю всю прелесть вкуса,
Рукой блуждая в ежике волос.
И завтраком кормя тебя в постели,
Прикрыв полоской кружева десерт,
Я, подавая их на голом теле,
Зубами разрешу снимать корсет.
В огне свечей плывущих мирно в лодке,
Среди цветов на низеньком столе,
Павлиньим перышком игриво-тонким
На коже сказки я оставлю след.
И в красном свете, привязав к кровати,
У изголовья, своего раба,
Я умолять заставлю о пощаде,
Смешав со стоном шепот на губах.
И в платьице коротеньком на пляже,
Под закружившим в танце взглядом звезд,
Я покажу тебе что день вчерашний
Не утомил, а силы лишь принес.
И спрятавшись с тобой в укромном месте,
Я буду... это... самое... о, да!..
Что дрогнув голос не добавит в песню,
Залив румянцем щеки от стыда.