XVIII. Я никогда не отдавала локон...

XVIII.

Я никогда не отдавала локон
Мужчине, Дорогой, лишь этот Вам,
Что я сейчас держу на пальцах там,
Где отрезаю с думою глубокой.
И говорю: "Возьмите." День унёс
Мою уж юность, не взлетают пряди
От ног веселья, не вплетаю ради
Девичей красоты в них больше роз.
Сейчас лишь оттенять следы дано им
От горьких слёз, оставленных печалью.
Я думала их смерть возьмёт покоем,
Но их берёт любовь. Вам посылаю.
На них был светлым поцелуй со мною,
Что мать оставила мне умирая.

XVIII. (дословный перевод)

Я никогда не отдавала локон волос
Мужчине, Дражайший, кроме этого Вам,
Который сейчас на моих пальцах обдуманно
Я отрезаю в полной коричневой длине и говорю:
"Возьмите." День моей молодости прошёл вчера,
Мои волосы больше не отскакивают от веселья моих ног,
Не вплетаю я больше в них розу или мирту,
Как делают девушки: они только могут
Сейчас оттенять на двух бледных щеках отметину слёз,
Наученные клониться от головы, которая свисает всторону
Уловкой печали. Я думала, что похоронные ножницы 
Возьмут их первыми, но Любовь оправдана. -
Возьмите это Вы, - найдя чистым, сквозь все эти годы,
Поцелуй, который моя мать оставила здесь, когда умерла.

XVIII.

I never gave a lock of hair away
To a man, Dearest, except this to thee,
Which now upon my fingers thoughtfully
I ring out to the full brown length, and say,
"Take it." My day of youth went yesterday:
My hair no longer bounds to my foot's glee,
Nor plant I it from rose or myrtle--tree,
As girls do, any more. It only may
Now shade on two pale cheeks, the mark of tears,
Taught drooping from the head that hangs aside
Through sorrow's trick. I thought the funeral shears
Would take this first, but Love is justified:
Take it thou... finding pure, from all those years,
The kiss my mother left here when she died.