XXXI.
О, Вы пришли! все сказано без слов.
Под Вашим взглядом я сижу - как дети
С душой трепещущей при солнца свете
От счастья необузданных тонов.
Взгляните, я ошиблась в том сомненье,
Но больше не могу я сожалеть
Чем о моменте том, где лицезреть
Друг друга мы не сможем на мгновенье.
Ах, оставайтесь рядом Вы, и близко,
Подобно голубю, спасенье Ваше!
И если страх мои наполнит мысли,
Покойно он в достатке сердца ляжет.
Как из пустынных мест, взлетая в выси,
Крылом неопытные птицы машут.
О, Вы пришли! все сказано без слов.
Под Вашим взглядом я сижу - как дети
С душой трепещущей при солнца свете
От счастья необузданных тонов.
Взгляните, я ошиблась в том сомненье,
Но больше не могу я сожалеть
Чем о моменте том, где лицезреть
Друг друга мы не сможем на мгновенье.
Ах, оставайтесь рядом Вы, и близко,
Подобно голубю, спасенье Ваше!
И если страх мои наполнит мысли,
Покойно он в достатке сердца ляжет.
Как из пустынных мест, взлетая в выси,
Крылом неопытные птицы машут.
XXXI. (дословный перевод)
Вы пришли! всё сказано без единого слова.
Я сижу под Вашими взглядами, как дети сидят
Под полуденным солнцем, с душами трепещущими сквозь
Их счастливые веки от необузданной
И в то же время расточительной внутренней радости. Взгляните, я ошибалась
В том последнем сомнении! и всё же я не могу сожалеть
О грехе большем, о случае, где мы двое
Должны на мгновение стоять неосвящённые
Взаимным присутствием. Ах, держитесь рядом и близко,
Вы голубю подобное спасение! и, когда мои страхи возрастут,
С Вашим широким сердцем выставленным безмятежно:
Будут собраны в стаю Вашими священными достатками
Эти мысли, что дрожат, когда лишены их,
Как неопытные птицы отправившиеся из необитаемых мест в небо.
Вы пришли! всё сказано без единого слова.
Я сижу под Вашими взглядами, как дети сидят
Под полуденным солнцем, с душами трепещущими сквозь
Их счастливые веки от необузданной
И в то же время расточительной внутренней радости. Взгляните, я ошибалась
В том последнем сомнении! и всё же я не могу сожалеть
О грехе большем, о случае, где мы двое
Должны на мгновение стоять неосвящённые
Взаимным присутствием. Ах, держитесь рядом и близко,
Вы голубю подобное спасение! и, когда мои страхи возрастут,
С Вашим широким сердцем выставленным безмятежно:
Будут собраны в стаю Вашими священными достатками
Эти мысли, что дрожат, когда лишены их,
Как неопытные птицы отправившиеся из необитаемых мест в небо.
XXXI.
Thou comest! all is said without a word.
I sit beneath thy looks, as children do
In the noon-sun, with souls that tremble through
Their happy eyelids from an unaverred
Yet prodigal inward joy. Behord, I erred
In that last doubt! and yet I cannot rue
The sin most, but the occasion... that we two
Should for a moment stand unministered
By a mutual presence. Ah, keep near and close,
Thou dovelike help! and when my fears would rise,
With thy broad heart serenely interpose:
Brood down with thy divine sufficiencies
These thoughts which tremble when bereft of those,
Like callow birds left desert to the skies..
Thou comest! all is said without a word.
I sit beneath thy looks, as children do
In the noon-sun, with souls that tremble through
Their happy eyelids from an unaverred
Yet prodigal inward joy. Behord, I erred
In that last doubt! and yet I cannot rue
The sin most, but the occasion... that we two
Should for a moment stand unministered
By a mutual presence. Ah, keep near and close,
Thou dovelike help! and when my fears would rise,
With thy broad heart serenely interpose:
Brood down with thy divine sufficiencies
These thoughts which tremble when bereft of those,
Like callow birds left desert to the skies..