Гимн Живых

Как страшно мне становится порой,
Когда вокруг я молча озираюсь,
Покончив с предыдущую игрой
И в новую спокойно собираясь.
И, с каждым разом, там все меньше лиц,
Идущих где-то рядом, пусть не в ногу,
Кто, устояв, не пал безвольно ниц,
Оставив без следа свою дорогу.

Я зажигаю с грустью сигарету
И, щурясь, долго всматриваюсь вдаль,
Ища того, кто мне давал советы
Сквозь слов надменных тонкую вуаль.
О, где вы - те, кто не умрет от рака?
Кого с похмелья печень не предаст?
И финский нож в кабацкой пьяной драке
Кому под сердцем не велит упасть?
И - тишина отчаянным ответом
Мне откровенно говорит за вас,
Что я опять с дымящей сигаретой,
А ваш огонь давно уже погас.
Вы затаились, как бобры, по норам,
Польстившись на обманчивый уют,
По воскресеньям распевая хором
И тайно презирая жизнь свою.
Что ж не стремитесь покорять вершины
И в сбруе чуть ползете на холмы,
Прошедших дней завидные мужчины,
Диванных дум великие умы?
Но - нет, вы каждый со своей матроной
Сроднясь, как с болью давнею в зубах,
Уже не рветесь больше в чемпионы
И не зовет ни долг вас, ни труба.
Поизмельчал ваш круг из обязательств -
Работа-дом-уборка-гастроном,
Да изучение законодательств,
Чтоб не осклабился на вас закон.
А где же те, кому он был не писан?
Кто не робел от запаха войны?
Кто устремлялся в сказочные выси
И неудачам не казал спины?
Вас нет... И я в печальном монологе
Произнесу пробасивши за вас
"Иди-ка ты себе своей дорогой!
Оставь в покое, идиотка, нас!"
И, усмехаясь, я давлю окурок,
Ловя украдкой грустные глаза
Людей, кто, как и я, стоял понуро 
И думал то же, посмотрев назад.
И вновь вперед, как названные братья,
Идем мы, с каждой милею родней,
Бесстрашной непоколебимой ратью
Идущих к цели, не жалея дней.
Пусть друга друг не знают наши боги,
Пусть непонятна нам друг друга речь,
Но мы едины силою дороги,
И нас бездействий не собьет картечь. 
Но и на нас есть у судьбы управа,
И нет ужасней зрелища, чем те,
Кто разочарования отраву
Хлебнув, вперед идти перехотел. 
Кто не был трусом, не был и ленивцем,
И за звездой своей стремился вслед,
Но жизнь лишилась смысла и амбиций,
Закрыв бедою для него весь свет.
И, пусть бы лучше рухнул он на месте,
Не продолжая, ни на миг, дышать,
И мы его отпели бы по чести,
Оставив гордо под землей лежать,
Но горе ранит, редко добивая,
И, опустив потухшие глаза,
Себя стыдясь, он молча отступает,
На расстояние беды назад.
И я за долгий век своих скитаний
Уже, увы, умею различать,
Что с ним случилось, видя расстоянье -
Какой бедой оставлена печать.
Кому достался жребий смерти близких,
Кому - потеря вековых трудов,
Но хуже всех, как правило, из списка
Тому, кто потерял свою любовь.
И я иду вперед, не зная толком,
Когда сама свалюсь под крест такой
И, озираясь недобитым волком,
Пойду назад, махнув на все рукой.
Ну, а пока, пускай заглохнут судьи
Из мягких кресел, с пледом на ногах,
Пустой судьбы бессмысленные люди,
С безудержным советом на зубах.
Они себя считают всех умнее,
И, тот король, кто первым среди них
Себе кусок ухватит пожирнее
И не удавится в слюнах своих.
Им незачем вникать в мои ответы,
Какую боль, смертям наперекор,
Запив и затянувшись сигаретой,
Я все душу, сквозь годы, до сих пор.
Для них один закон - куренье вредно!
И алкоголь - не приведет к добру!
Им не понять, сквозь собственные бредни:
Они - мертвы, а я еще умру.
Живите ж, дураки, хваля друг друга!
Вы, семеня, казалось бы, вперед,
Из года в год, слоняетесь по кругу -
По часовой, потом наоборот.
Хоть ваша жизнь - извечные поминки,
Вы так стремитесь растянуть свой век,
А я дойду до смерти без запинки
И проживу всю жизнь как человек!